Золотое дно

Уже в глубокой древности существовали в нашей стране, пользуясь современными терминами, гидротехнические сооружения, причем имевшие отношение к рыбоводству.

Еще лет восемьдесят назад в разных местах - на севере, в районе Новгорода, на юге (приблизительно около нынешней Винницы), а также невдалеке от знаменитых днепровских порогов делали находки, долго остававшиеся для археологов загадкой. И только незадолго до революции крупный русский археолог Городцов установил, что они представляли собой остатки прудовых сооружений.

Это были постройки, созданные нашими предками - славянами. На территории теперешней Черновицкой области на Ленкоранском городище существовали устройства, при помощи которых регулировалось поступление воды из реки Прута в пруды. Любопытно, что этот район и в настоящее время называется Стависский - от слова "став", то есть пруд.

Есть на Украине несколько урочищ - на Волыни, в Подолии, в Тернопольской области, названия которых происходят, как может показаться, от слова "кишка": Кишкове, Кишник, Кишкиньске. В действительности же это - осмысление гораздо более позднего времени, когда забылось первоначальное значение слова, от которого произошли подобные названия. Этим словом была "кишка": так назывался в старину один из способов каменной кладки, применявшейся некогда, как говорят археологи, специально для водных, прудовых сооружений. Здесь - еще одно доказательство существования и распространенности таких сооружений в нашей стране уже в далекой древности.

Это - косвенные доказательства, а наряду с ними есть и прямые, причем представляющие большой интерес. Такими доказательствами являются письменные памятники. Интересны они в особенности тем, что свидетельствуют о высоком мастерстве наших предков в данной области. Вот что говорит, например, византийский летописец Косма Каппадокийский.

Вскоре после нашествий на Константинополь (имеются в виду походы Киевского князя Игоря), когда настал мир с русами, прибыли от них восемь человек, чтобы посмотреть, как мы строим валы крепостей и прочие укрепления. Но оказалось, что они сами преискусны в строительном деле, хотя и строят не по-нашему, а особенно. Хотя старший из них, по имени Балебор (очевидно, Валибор), много хвалил нашу работу, но, видно, то было от хитрости, так как он умел больше нашего. Особое мастерство и знание показал он, когда пришлось давать советы. Было так: при нем прорвало запруду в одном из императорских прудов, и обещана была большая награда тому, кто восстановит разрушенное и сделает еще лучше. Балебор и его помощники пришли к месту разрушения и, видя, что наши люди не могут договориться между собой, как им делать, предложили свои услуги и советы. Им не доверяли сначала, а вернее - не хотели их допустить, желая сами получить обещанную большую награду. Но начальник над императорскими угодьями Синкл по справедливости решил, что больше пользы принесут русы, и, прогнав наших людей, отдал русам работу. Они построили пруды не только так, как было, но гораздо лучше, а главное - не только крепче, но и весьма хорошо для рыбы. Видя то, начальник над императорскими угодьями предложил им построить самим два новых пруда. И они построили отменно и очень крепко, а главное, видно сразу, что как раз так и надо делать, чтобы иметь в прудах много рыбы и чтобы для нее было там хорошо.

Но не только византийцы признавали искусство древних русичей. Приезжавший из Скандинавии викинг Мерл - наблюдательный путешественник, военачальник и писатель - рассказывает, что он и прибывшие с ним на Русь его соотечественники изумлялись тому, как на Руси хорошо строят в некоторых местах сооружения и в том числе водные. Мерл решил по возвращении на родину порекомендовать правителям своей страны пригласить за большую плату мастеров с Руси построить пруды в Гардерах (область, находящаяся в районе нынешнего города Осло). Дальнейшая судьба замысла Мерла осталась неизвестна, но важно, конечно, то, что мастерство русских строителей прудов получило такую высокую оценку.

Но на Руси умели не только строить водоемы для рыбы, а и разводить в них саму рыбу. Это видно из того, что, например, побывавший в старинном Новгороде "немчин" (немец) Штауд нанял и вывез с собой на время новгородцев - "братьев Боривоя и Добрыню, называвшихся Смалятичами", умевших превосходно разводить рыбу - лучше, чем прославившийся у себя на родине соотечественник Штауда Боргер. Смалятичи действительно ездили на два года в "заморье" и приехали оттуда богато одаренные. По словам Штауда, рыболовством занимался с редким успехом весь род Смалятичей. Интересно, что, как говорит тот же Штауд, знаменитый Боргер признал превосходство русских рыбоводов, сам у них многому научился и содействовал тому, чтобы они были как можно щедрее награждены.

Слава русских рыбоводов распространялась еще дальше. В свое время был обнаружен небольшой, но в высшей степени интересный памятник литературы Италии - нечто вроде краткого русско-итальянского словаря. Там приведен, между прочим, перевод названий рыб - "сетерледи" и "керасии", то есть, как каждому ясно, стерляди и карася. По поводу "сетерледи" сказано, что эту рыбу "с большим умением и редким искусством" выращивают и разводят на Руси в "пруттах", то есть прудах. Там же говорится, что в русских "пруттах" она особенно хороша.

Как полагают, этот словарь был составлен не позже средины XV столетия.

Вообще слава русских прудов давно распространилась по многим странам. Наши древние пруды считались выдающейся достопримечательностью. И в старинных зарубежных сочинениях по географии они фигурируют как одна из особенностей нашей страны. Например, там же в Италии, в XV столетии появилось оригинальное "землеописание" Раймонда Бовориуса, поставившего себе целью дать представление о том, что наиболее характерно для разных стран. Русь (правда, имеющая на его картах довольно фантастические очертания) представлена здесь несколькими изображениями, в том числе прудов с плавающими в них рыбами. Карта каждой страны у Бовориуса снабжена пространными текстовыми комментариями; в комментариях к карте Руси говорится, что в этой стране величайшее множество прудов, и ни в какой земле пруды так не изобилуют рыбой, как здесь, притом рыбой наилучшего, самого приятного качества.

Более кратко, но все же говорится, причем весьма одобрительно, о русских прудах и в других иностранных произведениях по географии. Так, несколько позже - в конце XV столетия - вышел в Испании "Путеводитель по земле", составленный целым рядом авторов. Особенность его заключалась в том, что каждый из его составителей писал только о тех странах, где он сам побывал. Руси посвящен раздел, написанный испанским вельможей Ториелиусом. Он говорит; "Русскую землю я основательно объехал на юге и на западе; на севере я был недалеко по причине необъятных размеров страны". А далее сообщает: "Но во всех своих частях, от крайнего юга и до севера, славится она... рыбой, которая особенно изумительна в их прудах. Эти пруды на вид у них очень просты, не такие, как знаменитые греческие (то есть византийские). Но я предпочел бы именно такие, как у них: они удобны, просты и богаты рыбой настолько, как в других странах, полагаю, и мечтать невозможно".

Заслуживает внимания, между прочим, такая подробность: в испанской новелле Монтобана "Роза и Шмель" (XVI столетие) описывается фантастическая роскошь сказочного дворца одного принца и среди элементов этой роскоши упоминается рыба из русских прудов.

Немецкий ученый прошлого столетия историк инженерного искусства Эрнст Фолькманн в главах, посвященных гидростроительству, указывает, что к числу стран с наиболее древним и вместе с тем наиболее совершенным строительством водных сооружений относилась старинная Россия, в XVI - XVII столетиях стоявшая на одном из первых мест по сооружению прудов и различных устройств, имевших отношение к рыбоводству.

Искусство строительства прудов у нас было распространено широко. В отличие от других стран, где хорошие пруды создавались главным образом лишь при дворах королей или богатейших вельмож, у нас крупные и сложные водные сооружения строились в большом количестве. Они существовали не только при княжеских и царских дворах, но, например, и при многочисленных монастырях. Так, пруды имелись в Троице-Сергиевской лавре в Загорске Московской области. Глинский монастырь (пустынь) в теперешней Сумской области на Украине в свое время, по словам немецкого инженера Курциуса, служившего в шведских войсках и попавшего после Полтавской битвы в плен к русским, имел пруды с плотинами, каналами и другими устройствами, которым должны были бы сильно позавидовать владельцы самых лучших прудов в любой стране. А это, как говорили, еще не самые лучшие из здешних прудов.

Давно получили широкую известность также пруды Киево-Печерской лавры, Соловецкого монастыря, Воскресенского монастыря, недалеко от Москвы, и другие. Это понятно: крупные монастыри с большим количеством монахов потребляли много рыбы, так как по монастырскому уставу монахам не разрешалось есть мясо, а только рыбу.

Искусство строительства прудов у нас было массовым, широко распространенным. По этому поводу есть тоже интересные свидетельства: еще в начале XVIII столетия, в последние годы правления Бориса Годунова, в "Московии" побывал французский архитектор Лериш, перед тем объездивший много стран и внимательно изучавший в них технику, особенно строительное дело. Он пишет: "если говорить о москвитянах, то никто не сравнится с ними в искусстве устройства рыбных прудов. Я знал только в одной стране нечто подобное - это Голландия, где действует очень умелый мастер Камелейн. Но он один, а в Московии и на запад от нее, в Литве и Польше (к Польше Лериш относил Украину) таких мастеров так много, что они даже почти неизвестны поименно".

Когда будут собраны все материалы, все свидетельства исторических памятников, а также данные археологии, имеющие отношение к строительству прудов и рыбоводству в нашей стране, они составят одну из интереснейших страниц истории нашей культуры.

Вот, например, древнейший период нашего прошлого: археологические раскопки на побережье Припяти, недалеко от тех мест, с которыми связаны последние дни киевского князя Игоря, убитого древлянами. Тут найдены сооружения, которые позднее были признаны остатками прудовых устройств. В одном углу раскопанной ямы лежало большое количество рыбных костей. Все они были собраны в одном месте; полагают, что это неспроста - возможно, это были жертвоприношения (по некоторым данным, славяне приносили в жертву своим богам иногда рыбу). К сожалению, раскопки были произведены давно и далеко не удовлетворяли тем требованиям, которые установлены современной археологической наукой; поэтому кости эти не привлекли серьезного внимания, и большая часть их потом пропала. Но когда впоследствии попробовали исследовать оставшиеся кости, то оказалось, что они принадлежали рыбам, в том числе, как предполагал известный палеонтолог Амалицкий, вырезубу. Это очень интересно: вырезуб - ценная рыба, красивая, дающая вкусное мясо и давно уже ставшая довольно редкой, особенно в данном районе. Таким образом, есть основание думать, что в свое время она тут существовала и водилась в прудах. Кстати, эта догадка подтверждается и одним письменным свидетельством: побывавший в старину на территории Киевского Полесья арабский натуралист говорит, что здесь разводили рыбу кутум, это персидское и арабское название вырезуба.

Вот позднейшие времена: приблизительно те годы, когда на Руси было создано знаменитое "Слово о полку Игореве". В те годы на Черноморье побывал географ Хаан, писавший на арабском языке и оставивший довольно надежные, по мнению ученых, материалы. По некоторым данным, он побывал и в южной части нынешней Кубани. Хаан сообщает, что к северу от обследованной им местности вдоль Бресфена живут люди, которые едят очень много рыбы. Там не только реки богаты рыбой, но еще и умеют разводить ее так, как этого не знают ни на Востоке, ни в Греции, ни в Египте, ни где бы то ни было.

По рассказу Хаана, один из тамошних жителей был взят в плен каманами и продан ими на Восток. Но там он научил людей с удивительным мастерством делать ямы с неразрушающимися берегами, наполненные чистой водой, и в них разводить замечательную рыбу. За такую заслугу его отпустили из плена.

Если иметь в виду, что Бресфен - это видоизмененное тогдашнее название Днепра, а каманы - название половцев, то совершенно естественно будет допустить, что речь идет о каком-то выдающемся специалисте по прудовому рыбоводству из числа наших предков.

Времена основания Москвы. Побережье реки Кастры, теперешней Истры. "Каким-то образом под землей проложены деревянные трубы, и по ним вода от Кастры протекает в круглую с крепкими берегами очень большую яму. В ней водятся громадные усатые рыбы, называемые сатамами, такой величины, как ни одна рыба. Они на вид чудовищны, но мясо их превосходно. И отсюда как-то умеют передавать эту рыбу для разведения в другие места".

Это пишет итальянец Канебаро, побывавший в Подмосковье семьсот лет назад. "Сатамы" - не что иное, как сомы, которые в старину у нас назывались стомами. На это указывают и такие признаки, как усы, а также крупные размеры рыб. Особенно интересно то, что рыбу умели перемещать для разведения в другие водоемы на большие расстояния. Итак, выходит, что сомов у нас когда-то разводили в прудах.

Вот несколько более поздние, но все еще отдаленные времена - период правления московского князя Иоанна II. В отличие от других Иоаннов (I - Иоанна Калиты, а тем более Иоанна III и IV - Грозного) этот князь очень мало известен, а его правление ничем не ознаменовалось, кроме нескончаемых боярских интриг. Среди этих интриг имела место борьба между боярами Кучкой (потомком владельца поселения, на месте которого стоит Москва) и Ушатичем. Она завязалась из-за поместья, находившегося вблизи Коломны и знаменитого своими "рыбными угодьями". Судя по отрывочным данным разных документов, на спорных угодьях существовало рыбоводство, стоявшее на высоком по тем временам уровне. Так, здесь было основано нечто вроде рыбного завода, откуда рыбой снабжался ряд прудов. Затем под руководством какого-то Павла Кизимы угодья были нанесены на чертеж, то есть составлен план их. Он, правда, не сохранился, но само упоминание о нем интересно как свидетельство раннего развития у нас картографии и одновременно серьезной постановки рыбоводного дела.

И еще одно: в исторических документах говорится, что на здешних прудах были какие-то устройства, называемые "гантулями". Что такое гантули - остается неизвестным, но, видимо, они представляли собой какое-то высоко совершенное по тем временам устройство.

Царь Иоанн III сочетался браком с византийской царевною Софией Палеолог. С этим событием, как ни странно, был связан интересный факт из истории рыбоводства.

Вместе с царицей-гречанкой из Византии прибыл ряд ее соотечественников - одни в качестве провожающих, другие - с тем, чтобы находиться потом в ее свите. Среди них был грек Каспарис. "Муж многоученый и знаемый в странах премногих". По-видимому, он действительно обладал серьезными знаниями в области прикладных наук - механики, технологии и других. Он обратил внимание на то, что на Руси некоторые простые люди располагают полезными сведениями в разных отраслях. Каспарис стал думать, как бы распространить такие сведения и в своей стране. Для этого он обратился к царице с просьбой отпустить в Грецию некоторых русских мастеров. Царица согласилась, но ее муж Иоанн III предложил, что если греки хотят чему-нибудь научиться у русских, то пусть сами приезжают сюда. Так и было сделано: через некоторое время на Русь прибыл ряд греческих специалистов, и у нас возникли, как мы теперь сказали бы, курсы для повышения квалификации. Сюда входили и курсы по разведению рыбы в прудах, где преподавали простые русские люди: "Ивашка Голый да Семен Смерд". Само прозвание "Смерд" указывает на незнатное происхождение: так в старину называли простолюдинов. В частности, Смерд научил греков весьма преискусно кантели сажелок, то есть сажанок, прудов. Что такое "кантели", к сожалению, остается неизвестным. Вполне возможно, что это те же "кантули", во всяком случае что-то представляющее собой важное усовершенствование, неизвестное в других странах.

Наступило царствование Иоанна IV. Грозный уделял прудам серьезное внимание.

За прудами Грозный признавал большую ценность: он рассматривал их как высшую степень награды и даровал их особенно любимым своим приближенным - "опричникам". Так стали владельцами прудов печально знаменитый Малюта Скуратов (местность вблизи речки Нахабинки еще в начале прошлого столетия называлась "Малютины пруды", хотя самих прудов здесь уже давно не было), опричник Лещатов (убитый Грозным в минуту ярости).

Но одновременно Грозный и интересовался прудами и пытался повысить культуру прудового рыбоводства. Правда, в отличие от Иоанна III, ему казалось правильным не использовать опыт русских умельцев, а, наоборот, привлечь иноземцев для обучения русских. И, послушавшись Штауде, он призвал "немчина" Ганса Цимсена, которому поручил обучать "саженников", то есть работников, выращивающих рыбу в прудах. Однако опыт оказался неудачным. Цимсен решил использовать в России немецкий тип прудов, и некоторые подмосковные пруды стали перестраивать. Как видно, новый тип прудов был менее совершенным по сравнению с местным, и рыбы стало сразу гораздо меньше. А кроме того, протежировавший Цимсену Штауде бежал от Грозного. Узнав об этом, царь пришел в бешенство. Иноземному рыбоводу Цимсену грозила смерть, и он тоже решил бежать, но в дороге заболел и умер вблизи границы.

Эти события повлияли на Грозного, и он после истории с "нем- чином" велел отыскивать своих русских умельцев. Правда, им приходилось нелегко. Царь старался сам руководить рыбоводством и за малейшую неточность в исполнении его инструкций расправлялся очень жестоко.

Например, рыбоводу Стрельцову он приказал отрубить три пальца на руке за то, что он вселил в пруд не ту рыбу, которую хотел вселить Грозный. Пальцы ему отрубили, но вскоре оказалось, что он был прав. Тогда Стрельцова сделали, так сказать, главным инструктором по прудам.

Судя по всему, этот рыбовод был большим мастером своего дела. Насколько можно заключить по сохранившимся сведениям о нем, Стрельцов замышлял, например, нечто вроде селекции рыбы: под его диктовку составлялась "запись", какую рыбу с какой садить в пруд, "дабы приплод отличнейший иметь, новейший и лучший". Самая "запись" с указанием конкретных видов скрещиваемых рыб не уцелела - сохранилось лишь упоминание о ней; таким образом, интереснейший документ о начале сознательной, как мы сказали бы теперь, народной селекции, остается нам неизвестным. Но самый факт осуществления опытов в данном направлении, конечно, представляет чрезвычайный интерес.

Этого мало: одновременно отыскивались пути повышения рыбопродуктивности. Стрельцов, оказавшийся снова в милости у Грозного, получил от него задание умножить количество рыбы для царского двора. Правда, Грозный, таким образом, имел в виду прежде всего свои собственные интересы, но Стрельцов собирался потом отправиться и в другие места, в частности, в Псковский монастырь и в Садовую пустынь (потом разрушенную) для обучения монахов искусству умножения добычи рыбы.

Что именно предпринимал Стрельцов, также остается почти вовсе неизвестным - говорится только, что он умел очень удачно кормить рыбу. Но эффекта он добился: за выдающиеся успехи в увеличении уловов Грозный щедро наградил рыбовода, отметив, что те же пруды благодаря ему стали давать втрое больше рыбы.

Наряду со Стрельцовым действовал еще один мастер прудового рыбоводства - его ученик Сенька Годлатый. Его судьба была более ровной и спокойной; он не был так близок к Грозному, как Стрельцов, но зато не претерпел и таких злоключений. Годлатому были поручены более отдаленные пруды, в том числе принадлежавшие опричникам. Последние, видимо, были довольны Годлатым, и Скуратов упросил Грозного наградить его из казны.

Но Годлатый как рыбовод интересен в другом отношении: он был, как можно думать, своего рода теоретиком прудового рыбного хозяйства. Под его диктовку составлялись тоже некоторые, так сказать, инструкции по рыбоводству, которые, правда, сохранились лишь в случайных отрывках. Из них видно, например, что Годлатый занимался такими вопросами, как классификация прудов; он выделял в особые группы пруды "дождеводные" (по всей вероятности, атмосферные) и "отводные". Годлатый советовал (хотя сам, по-видимому, этого не делал и исходил лишь из предположений) оздоровлять рыбу, пропуская ее через хвойно - солевые ванны; как известно, солевые ванны для оздоровления рыбы от паразитов рекомендуются и в наше время.

Проходят годы. Правителем России становится Борис Годунов. При нем водам вообще уделялось большое внимание; составлялись карты водоемов, производились их измерения, строились крупные плотины. При нем же устраивается множество прудов. Современник Годунова поляк Казимир Штеллиус говорит, что никто другой, вероятно, не увлекается прудами так сильно. Один из них - большой пруд площадью более 80 гектаров, вблизи села Борисово под Москвой, существует и доныне.

При Годунове можно было, между прочим, наблюдать такую картину: на берегу устанавливается большой деревянный круг, разделенный на четыре равные части двумя перпендикулярными линиями, образующими при своем пересечении прямые углы. Круг размещен так, что одна из пересекающихся линий идет точно вдоль берега; по другой же, проходящей под прямым углом к ней, устанавливается пищаль - старинное орудие. Таким образом, ствол пищали проходит перпендикулярно береговой линии.

На противоположном берегу укреплен деревянный щит. В него стреляют из пищали. В результате имеются две точки: одна - та, на которой установлено орудие, другая - место попадания ядра. Линия между ними должна быть наибольшей шириной пруда. Протяженность ее измеряется при помощи канатов.

Как видим, производились измерения площади прудов на основании данных геометрии (таким же путем измерялась и ширина рек). Но этого мало: тогда же делались попытки установить, как мы сказали бы теперь, рыбопродуктивность прудов. Нет данных о том, как именно она исчислялась, но сохранились итоги исчислений. Указывалось, например, что пруд Каменский, шириной в полверсты и длиной столько же, имеет по одной рыбе на два аршина.

При Годунове также проходила деятельность рыбовода Стрельцова, но неизвестно, того ли самого, что и при Грозном (по времени это могло быть). Во всяком случае, это был, по всем данным, также талантливый мастер своего дела, не только опытный, но и ищущий. Он, как говорится в одной из "записей прудам", настаивал на том, что рыбу на племя нужно выращивать в "особой сажалке" и отбирать на племя "немалых рыб", "телом и здоровьем крепких".

Стрельцов обращал внимание на то, что в прудах вода должна быть чистая, иначе рыба будет убывать. В связи с этим он констатирует падение рыбопродуктивности ряда прудов и приводит на этот счет конкретные данные. Так, в "прудах Займанских рыбы за десять лет поубыло вдвое, а в Камышатках за 12 годов - в 2 с половиной раза, в Пресняках за четырнадцать лет и того более - почитай втрое без десятого" (то есть в 2,9 раза).

К сожалению, осталось неизвестным, каким образом он установил с такой точностью изменение количества рыбы. Правление Годунова сменилось тяжелым периодом в истории России, известным под названием смутного времени. Это был период интервенций, не всегда удачных войн, когда под угрозой оказывалась сама Москва, смен правителей, в том числе авантюристов-самозванцев, период бедствия, голода. Однако и в это тяжелое и тревожное время не прекращала работу народная мысль. От этих лет дошли, правда лишь небольшие, но необычайно интересные отрывки одного произведения, так сказать, советов по домоводству. Здесь есть и некоторые рекомендации, касающиеся рыбоводства. Одна из них особенно привлекает внимание: это совет устанавливать пригодность воды для рыбы при помощи "фрейзинской бумаги" - так называли у нас в старину лакмусовую бумагу, употреблявшуюся уже тогда разными "зельщиками" (фармакологами, специалистами по лекарственным веществам). "Буде станет бумага та аки мачок (то есть розовой) - жить во сажалке той рыбе негоже". Другими словами, для рыб непригодна вода с кислой реакцией. Это, безусловно, замечательное для того времени наблюдение, принимаемое и современной наукой.

В этих же отрывках находим и свидетельство того, что даже в такие неблагоприятные для исследовательской деятельности (по тому времени это была действительно исследовательская работа) годы она в области рыбоводства не прекращалась. Так, в 1611 году собирался материал для карты прудов.

А спустя 19 лет была составлена и сама карта, правда в пределах только части нынешней Московской области. Но самое интересное - характер содержания карты: на ней фиксировалось не только местоположение прудов, но и виды рыб, находящихся в них, а также степень рыбопродуктивности (кстати, сходная карта составлялась и для рек, о чем говорится в соответствующем разделе). На кружках, означающих пруды, стояли определенные буквы, а на отдельных листах выписывались те же буквы с указанием, какому виду рыбы какая буква соответствует. К сожалению, от листа с названием рыбы уцелели только небольшие куски. Продуктивность обозначалась при помощи штриховки определенной густоты.

Продолжение XVII столетия также было временем дальнейшего развития рыбоводства. Правда, дошедшие до нас документы касаются больше потребления рыбы, чем ее разведения, причем потребления царским двором и богатейшими из бояр.

Приезжих иностранцев удивляло богатство ассортимента рыбы; на царском столе бывали: щука, судак, ерш, налим, окунь, линь, белорыбица, севрюга, шемая, белуга, сырть, язь, сом, лосось, форель, сиг, хариус, лещ, "карпий", осетр, угорь, карась и еще разные рыбы, в том числе "диковинные", названия которых не были записаны.

Правда, одновременно простые, бедные люди видели рыбу очень редко, причем, конечно, малоценную. В середине XIX столетия известный русский естествоиспытатель Усов писал:

"Россия рыбой богата, но только в немногих благословенных местностях рыба составляет часть народного продовольствия".

Но подобное положение существовало и отмечалось и несравненно раньше. Так, Пугачев в XVIII столетии в одном из своих воззваний говорил простолюдинам: "А много ли вы видите не токмо свиньины, но даже и рыбы наихудшей? У прудов ходите, а рыбы имать не можете ни единой".

Однако знать имела возможность потреблять и потребляла рыбу в изобилии. И о поддержании этого изобилия ей приходилось заботиться. Неудивительно поэтому, что и при царе Алексее Михайловиче (отце Петра I), как некогда при Иоанне Грозном, существовали, так сказать, придворные рыбоводы. Один из них - Гришка Соловей был, судя по всему, также талантливым человеком. Благодаря ему из царских прудов - Каменского, Улашкина и сохранившегося еще со времен Иоанна Грозного Глянцевого - "рыбы вылавливати стали поболе чем вдвое" (в два с лишним раза). Но Соловей не только умел сильно повышать продуктивность прудов; он, например, знал, как устранять в прудах запахи воды, знал, какой запах указывает на вредность воды для той или иной рыбы: "А для сомов негоже, коль вода сурьменом припахла".

Он же указывал, какую рыбу как нужно перевозить. Но более всего созвучны нашим представлениям две его рекомендации: садить деревья вблизи прудов и разводить "утей" вместе с рыбой.

Деревья, говорил Соловей, "воду земляную не пускают" (то есть задерживают потоки воды, несущей с собой в пруд смытые частицы почвы), очищают воздух; по Соловью, в прудах, обсаженных деревьями, "рыба пуще плодится" и "морится меньше".

Еще интереснее то, что за 300 с лишним лет до нашего времени люди из народа поняли, насколько выгодно и полезно "подружить рыбу с уткой". Остается неизвестным, как именно обосновал Соловей полезность такой дружбы, но два его наблюдения, причем очень интересные, отмечены: птица, проводящая жизнь на воде, лучше несется, и второе: "птица рыбу блюдет" - улучшает ее рост.

В те же времена прудовое рыбоводство было развито и в другой части нашей страны - в Приднепровье, где этим занимались, между прочим, запорожцы. Нередко запорожских казаков представляли себе людьми, крайне мало склонными к хозяйственным делам и проводившими жизнь частью в походах, а частью на отдыхе, чуть ли не в сплошном лежании на боку. А в действительности запорожцам не чужды были хозяйственные интересы, и у них можно было кое-чему поучиться по этой части.

Так, по сообщениям современников, у запорожцев было немало прудов, причем заслуживавших внимания: "Они умели, например, с невероятной ловкостью спускать воду всю, вылавливать рыбу, прочищать пруды и снова с удивительной быстротой их наполнять и водой и рыбой". Кроме того, "они разводили, казалось бы, простую, обыкновенную рыбу, но мало где она бывала так вкусна. Наверное они знали, какой корм, какая вода рыбе нужны. Они иногда подбрасывали в пруд какую-то особенную траву, которую рыба очень охотно ест и от той травы рыба всегда бывает здоровой и хорошей".

Чрезвычайно интересно одно сообщение, касающееся запорожцев, - о способе кормления рыбы: они брали тыкву, разрезали ее пополам, выбрасывали внутренность и заполняли пустоту землей. Затем связывали обе половинки вместе и бросали в воду. Тыква, наполненная землей, шла на глубину и там служила пищей для рыбы. Этот способ интересен тем, что так кормили рыбу еще в очень далекие времена и в очень отдаленных странах, например в древней Индии или в Японии. А в конце XVIII столетия подобный совет можно было встретить в русских журналах.

Рыбоводство, в частности прудовое, всегда привлекало внимание Петра I. Он думал о многом: о том, как добиться, чтобы в России выращивалось больше рыбы, как сделать, чтобы правильно разводить рыбу умело побольше людей, наконец, как определить запасы рыбы в стране.

Всем известно, что Петр привлекал в Россию большое количество иностранных специалистов. Однако он умел ценить и талантливых русских людей и поощрять их самостоятельные поиски, самобытные решения разных вопросов. Сначала он хотел поручить все рыбное дело в России голландцам, находясь под впечатлением того интересного, что увидел в их стране. "На всю жизнь, - говорит историк петровского времени профессор Яковлев, - у него оставался некоторый пиетет к голландцам во всем, что связано с водой".

Поэтому Петр привез в Россию голландского моряка Штейнага, который обещал высоко поставить у нас рыбоводство. Штейнаг оказался действительно знающим человеком, но знания его имели отношение главным образом к морю, морским рыбам. Что же касается прудов, то, приехав в Россию, он сам увидел здесь много нового и интересного, чего раньше не знал. Поэтому он честно признался Петру, что по части прудового рыбоводства может быть мало полезен России, и, наоборот, рекомендовал вниманию царя опытных местных мастеров и русский опыт.

Благодаря Штейнагу Петр выдвинул простого русского человека Нартова (родственника знаменитого механика) и велел ему сообщать обо всем, что потребуется для рыбоводства, непосредственно царю. К сожалению, Нартов жил недолго (он утонул, не дожив до 35 лет), но успел проявить себя как способный и очень интересный специалист своего дела.

Будучи рыбоводом, он одновременно тяготел и к технике и элементы ее вводил в прудовое хозяйство. Проявлением поразительной интуиции было предложение его бороться с удушьем, замором рыбы: он решил вызывать движение воды в прудах, для чего использовать простые двигатели. По его проекту, от мельниц нужно было проводить к прудам приводы и вращать в воде какие-нибудь лопасти, крылья и т. п. Так он предвосхитил идею механической аэрации воды, принимаемую и теперь.

Вообще Нартов много думал над тем, как предотвратить замор. Он делал зимой проруби и в них вставлял снопы соломы, чтобы обеспечить доступ воздуха под воду.

Нартов указывал, что для рыбы вредно усиленное зарастание прудов и грубую растительность необходимо скашивать. Он хотел придумать наиболее удобное приспособление для косьбы на воде. Во время испытания такого приспособления он и погиб, упав в воду в глубоком месте и получив при падении сильный ушиб об подводный камень.

У Нартова был помощник Фалалеев, одних с ним лет и также рано погибший. Возможно, под влиянием своего руководителя, тяготевшего к технике, а может быть, будучи увлечен вообще широким внедрением техники в России при Петре, Фалалеев тоже занимался изобретательством. Он хотел сконструировать приспособления - "волоки" для легкой и полной очистки прудов от коряг, пней, камней. По-видимому, его поиски увенчались по крайней мере частичным успехом: ему удалось создать какое-то приспособление, которое он демонстрировал и перед Петром I. Царь решил, что изобретение Фалалеева найдет применение не только в прудах, а и вообще при работе в воде, реках и др. Но вскоре началась война со шведами, во время которой Фалалеев и погиб. После его смерти и окончания войны, видимо, к этому изобретению уже не возвращались. Вообще Петр I не чуждался мастеров своего дела из простонародья и охотно привлекал их. Так, он привез из Карелии в Петербург простого крестьянина Ивана Соснина, о котором слышал от одного офицера. Соснин наблюдал за строительством ряда прудов под Петербургом, из которых должна была поступать рыба для двора. Сохранился рассказ о том, что в прудах он сумел развести удивительно вкусную рыбу.

Неоднократно Соснин удостаивался царских наград.

Какая это была рыба - неизвестно. В связи с этим произошел интересный случай. Один из иностранцев - Лудольф (из Финляндии) захотел узнать, что за особенная рыба водится в прудах Соснина и как можно было бы заполучить ее для Финляндии. Соснин, которого Лудольф стал расспрашивать, уверял его, что рыба самая обыкновенная, только подкармливаемая хорошими кормами и живущая в здоровой воде. Лудольф не поверил и решил прибегнуть к подкупу. Русский рыбовод устоял против соблазна. Лудольф стал запугивать его. Соснин пожаловался царю. Петр похвалил его, а Лудольфа изругал и велел ему уехать из России. Впрочем, немного погодя царь остыл, смягчился и спросил Соснина, не может ли он действительно снабдить уезжающего иностранца некоторым количеством рыбы и сделать так, чтобы тот довез ее живой и невредимой. Соснин сделал это, и Лудольф действительно привез в Финляндию русскую рыбу, которую и стал там разводить.

Здесь достойны внимания как моральные качества неподкупного русского человека, так и его изобретательность: он сумел обеспечить доставку живой рыбы в другую страну в удовлетворительном состоянии.

Соснин до конца жизни Петра пользовался его расположением. Царь разрешил ему обучать других своему мастерству и поощрял это обучение.

Незадолго до войны со Швецией Петр распорядился произвести перепись крупных прудов в России и интересовался, возможно ли приблизительно установить, какое количество рыбы они дают и насколько можно его увеличить. Однако война помешала выполнению этой кропотливой работы, и она осталась неосуществленной.

Зато была выполнена другая чрезвычайно интересная работа - свод сведений о рыбах, разводившихся в прудах как во времена Петра, так и до него, включая и отдаленные периоды. Эта работа была исключительно интересна тем, что она представляла собой и первое, можно сказать, историческое исследование по русскому рыбоводству. Правда, оно не могло быть тогда выполнено вполне удовлетворительно, так как для этого требовалось широкое ознакомление с архивными материалами, а также и археологическими данными. Но сама идея такого описания была смела и заслуживала внимания. Описание не было доведено до конца, а то, что удалось выполнить, сохранилось до наших дней не полностью. И тем не менее даже уцелевшие части этого материала представляют большой интерес.

Из рыб, "в нашем отечестве разводимых и прежде разводившихся от времен давнейших", названо 49 видов. Среди них такие ценные, как форель и карп.

Некоторый государственный интерес к прудовому хозяйству проявлялся в России еще в конце XVIII столетия, когда Екатерина II проектировала нечто вроде повторения замысла Петра I - "переписи рыб". Однако со смертью Екатерины проект заглох.

Вообще после Петра I внимание к прудовому хозяйству, проявляемое в государственном масштабе, все больше слабеет, а в XIX и в начале XX столетий на него смотрят как на нечто несерьезное. Попытки отдельных деятелей поднять прудовое рыбоводство при помощи земства или городских управ встречают если не прямое противодействие, то ироническое или в лучшем случае безразличное отношение.

С развитием промышленности на Урале начали устраиваться и пруды.

Таких прудов на Урале очень много.

В XVIII столетии в русском рыбоводстве, в частности прудовом, наступает новая эра: зарождается научное рыбоводство.

В СССР много, очень много делается для увеличения добычи рыбы. Вылов рыбы в СССР увеличился с 2,7 миллиона тонн в 1955 году до 5,7 миллионов тонн в 1965 году.

Однако основная масса рыбы добывается в морях и океанах. Так, рыбу из Баренцова моря или, скажем, выловленную у берегов Африки, в соленом виде или консервированную можно купить в любом гастрономическом магазине Советского Союза. Что же касается местной свежей или даже живой рыбы, то ее население видит очень мало.

А разве так трудно развести рыбу в наших реках, озерах, во вновь созданных водохранилищах - морях, а также прудах?

Все голубые просторы, которыми изобилует наша страна, можно использовать под рыбное хозяйство. Особенно эффективно можно вести рыбоводство в прудах.

На ближайшие годы одна из главных задач сельскохозяйственного производства заключается в том, чтобы всемерно развивать и поднять до уровня передовых так называемые второстепенные отрасли сельского хозяйства: пчеловодство, кролиководство, птицеводство и рыбоводство.

Для развития прудового рыбоводства в нашей стране имеются поистине безграничные возможности. Коммунистическая партия и Советское правительство уделяют ему большое внимание.

Рыбоводство - своеобразное водное животноводство, дающее возможность быстро, за одно лето производить много высококачественных продуктов. Это важнейший источник пополнения ресурсов питания. При хорошей организации дела рыбоводство приносит большие доходы, не требуя больших затрат труда.

Основной прудовой рыбой является культурный карп. Карп - рыба чрезвычайно плодовитая и издавна составляет предмет искусственного разведения. Быстрый рост, жирное мясо являются бесспорным достоинством этой рыбы. Из дикого речного сазана многовековой народной селекцией выведены быстрорастущие породы карпа. Пришелся по вкусу зеркальный карп людям, и они сделали его своеобразной водяной свиньей. Шутка сказать, за одно лето эта удивительная рыба увеличивает свой вес в 500 - 600 раз.

Множество прудов и водоемов еще пустует, представляет собой голубую целину и ждет освоения. А сколько у нас удобных мест, где без больших затрат можно создать новые пруды!

Уже многие колхозы используют для строительства прудов естественные низины, верховья оврагов и балок, места у истоков ключей и речек.

Как радовался украинский писатель Остап Вишня новым полноводным прудам и поселенцам в них. Он писал: "Вместо оврагов, урвищ, балок - закудрявлены задумчивыми вербами пруды и водоемы, где карпиха прихорашивается перед "зеркалом" у зеркального карпа. Как сон... Как сказка".

Рельеф большинства местностей в СССР дает возможность строить пруды и водоемы почти в каждой колхозной артели и совхозе.

До 10 тысяч колхозов и совхозов страны в настоящее время в своих прудах выращивают около 300 тысяч центнеров рыбы в год, в том числе по РСФСР около 100 тысяч. Прудовое рыбоводство могло бы стать богатейшим источником полного обеспечения населения такой высококачественной живой рыбой, как зеркальный карп, радужная форель, стерлядь, сиг, белый амур.

На всю страну славятся рыбоводы Таращанского района на Киевщине своим искусством разводить в прудах ценную рыбу. Колхозники Таращанщины стремятся полнее использовать все имеющиеся возможности и резервы для решения главной задачи тружеников деревни - максимально увеличить производство сельскохозяйственной продукции для полного удовлетворения потребностей населения в продовольствии. Это - единственный в своем роде район в СССР: здесь все колхозы обзавелись рыбоводными прудами и ведут культурное рыбоводство на них.

Великий Октябрь принес обновление таращанской земле. Трудолюбивый народ преобразовал свою родную землю. Каждый год труженики земли собирают с полей все лучшие урожаи. Люди здесь начали вмешиваться и в жизнь реки, используя ее воды для наполнения сооруженных в заболоченной балке прудов.

Не узнать в наши дни этих мест. Когда подъезжаешь к Тараще со стороны станции Ольшаница, открывается чудесная панорама больших и малых прудов в селе Карданах, а вблизи Таращи - привольно раскинулись пленяющие тихой прелестью пруды села Муливщина. Привлекают внимание и маленькие нерестовики, и зимовалы, и открытые нагульные пруды. Ныне в самой . Тараще на маленькой речушке Котлуй создается большое полносистемное прудовое хозяйство.

Несколько лет назад в селе Владимировка, где совсем не было прудов, жители не верили в то, что их можно создать. Но постепенно, изучая и внедряя в производство опыт колхозов - новаторов рыбоводства, здешние колхозники построили и у себя искусственные пруды.

Эти пруды совершенно преобразили и облагородили природу, пейзаж колхозного села. Они не только сделали возможным развитие рыбоводства, но и улучшили условия для развития животноводства и разведения водоплавающей птицы, а также огородничества.

Передовые артели разумно используют природные возможности, устраивают искусственные пруды даже в балках на атмосферных водах. Например, в колхозе имени Ленина по инициативе партийной организации создана целая серия прудов общей площадью 25 гектаров. В 1961 году в этих прудах выращено по 5,5 центнера рыбы с одного гектара зеркала воды. Таращанский район - передовой район по рыбоводству в республике. Район был отмечен на Пленуме ЦК КП Украины в 1961 году как передовой в республике по рыбоводству. Известные решения партии и правительства помогут всем сельхозартелям экономически окрепнуть и выделить значительные средства для создания прудового рыбоводного хозяйства.

За год сельхозартели района выращивают свыше 1500 центнеров высококачественной товарной рыбы и до 2 миллионов штук прекрасного посадочного материала карпа. Это составляет в среднем по 4 - 5 центнеров рыбной продукции с каждого гектара всей водной площади. Прибыли колхозов от продажи товарной рыбы и рыбопосадочного материала достигли 200 тысяч рублей.

Наилучших результатов добился колхоз имени Мичурина, где получено по 13,5 центнера рыбопродукции с каждого гектара на площади 7 гектаров. Насколько выгодно здесь рыбоводство, видно из дохода, который достиг двух тысяч рублей с каждого гектара водной площади. На один трудодень, израсходованный в рыбовод ном хозяйстве, приходится 7 - 8 рублей дохода.

Рыбоводство ведет в этой артели вот уже десять лет бессменно энтузиаст колхозного рыбоводства 75-летний бригадир рыбоводной бригады Федор Ефимович Бугай. И результаты прекрасные. Об этом красноречиво говорят уже приведенные показатели колхоза, а также четыре медали участника Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, которых удостоен Федор Ефимович.

Много лет работает бригадиром рыбоводной бригады энтузиаст рыбоводства Василий Иванович Береговенко в артели имени Щорса. Он ежегодно выращивает по 9 - 10 центнеров отличной рыбы с одного гектара водной площади.

А рыбоводную бригаду колхоза имени Боженко в селе Лисовичи возглавляет И. Похилый. Он не только успешно разводит рыбу, но и строит новые пруды. Только в 1960 - 1961 годах здесь построено три пруда и восстановлен один. Создает он и свой рыбоводный питомник.

В колхозе "Красный партизан" этого же села создано 12 прудов и свой питомник, в которых выращивают зеркальных карпов, линей и серебряных карасей. Большой доход приносит колхозу рыбоводство. Здесь, в селе Лисовичи, один из прудов так и называют "Скарб", то есть клад. Скромные рыбоводы добывают для колхоза клад своим трудом.

Колхозы Таращанщины оказывают помощь сельхозартелям других районов в выращивании рыбы. Они отпускают им большое количество посадочного материала - годовика карпа. Колхозные рыбоводы делятся своим опытом со всеми, кто им интересуется, как с ближними, так и с дальними друзьями. Например, таращанцы заключили договор на социалистическое соревнование с Чеховским районом Московской области. Сейчас по рыбоводству Чеховский район лидирует в столичной области. В район приезжают изучать передовой опыт рыбоводы из других областей, республик и стран народной демократии.

Во всех колхозах Таращанского района и на широком районном совещании секретарей парторганизаций, председателей колхозов, зоотехников всесторонне обсужден вопрос о состоянии и перспективах развития рыбоводства в нынешней семилетке. Таращанцы обратились с призывом ко всем колхозникам и колхозницам, работникам совхозов и специалистам сельского хозяйства Украинской ССР последовать их примеру и организовать свое культурное рыбоводство в каждом колхозе. Намечено провести ряд мероприятий, чтобы еще более расширить сеть прудов и водоемов, сделать их высокопродуктивными, увеличить производство рыбной продукции. Площадь прудов решено довести до 920 гектаров.

За годы прошедшей семилетки выращено в среднем по 4,5 - 5 центнеров рыбы с каждого гектара прудов. В 1965 году выпущено 4500 центнеров рыбы и около 2 миллионов штук годовиков карпа.

Особое внимание здесь уделяется внедрению прогрессивного метода комплексной интенсификации прудового рыбоводства, в частности применению системы удобрения прудов и кормления рыбы, разведению живого корма для рыб в специальных водоемах.

Для более полного хозяйственного использования нагульных прудов и водоемов решено больше разводить уток и гусей, которые способствуют повышению рыбопродуктивности прудов.

"Мы будем использовать пруды и водоемы не только для разведения рыбы и водоплавающей птицы, но и для удовлетворения нужд других отраслей сельского хозяйства (огородничества, животноводства и т. д.)",- отмечено в обращении тружеников сельского хозяйства Таращанского района.

Ныне ценный опыт таращанцев начал распространяться по тсолхозам соседнего Богуславского района.

Выращивать по 5 - 10 центнеров рыбы с гектара пруда - это еще не предел. Многие рыбоводы колхозов и совхозов страны, применяя прогрессивный метод комплексной интенсификации прудового рыбоводства, выращивают по 15 - 20 и даже 40 центнеров рыбы с гектара водной площади.

По 23 центнера рыбы с гектара пруда получено в полесском колхозе "Новая жизнь" Макаровского района Киевской области еще в 1939 году, а в 1940 году в этом же колхозе получено по 39 центнеров с гектара.

Рекордная рыбопродукция - 41 центнер с гектара - получена в рыбхозе "Совки" близ Киева. В последние годы рыбхоз "Совки" под руководством рыбовода П. Бандика ежегодно выращивает по 15 - 20 и даже 25 центнеров рыбы с гектара прудов.

Природные условия Украины благоприятны для широкого развития прудового рыбоводства. Глубокие балки и овраги, многочисленные родники, ручьи и малые реки можно повсеместно использовать для организации в каждом районе культурного рыбоводства.

В колхозах Украины имеется свыше 135 тысяч гектаров прудов, а культурное рыбоводство организовано только на 40 - 45 тысячах гектаров.

На Украине имеется около 942 тысяч гектаров балок и оврагов, 523,6 тысячи гектаров болот, 511,5 тысячи гектаров заболоченных сенокосов и 1221,2 тысячи гектаров не используемых в сельском хозяйстве других угодий.

Нагульный пруд в Киевской области

Если в перспективе на этих землях соорудить только один миллион гектаров прудов, то Украина могла бы ежегодно получать 5 миллионов центнеров рыбы.

Большой помехой в развитии прудового рыбоводства в колхозах и совхозах республики является неудовлетворительное состояние прудов. Пруды и водоемы во многих колхозах сильно запущены, обмелели и заросли густыми зарослями жесткой растительности и находятся в антисанитарном состоянии. Во многих колхозах пруды стоят без воды, так как разрушены дамбы, хотя для восстановления их требуется небольшой ремонт.

Как лучше, по-хозяйски использовать "голубую целину", над этим должны подумать областные и районные партийные органы. Надо изучить состояние прудового рыбоводства в каждом колхозе, совхозе, районе, области и разработать план развития рыбоводства и птицеводства на прудах.

Спрос на живую рыбу растет из года в год, особенно в крупных промышленных городах. Живым карпом можно вдоволь обеспечить население, если выявить и пустить в действие огромные, еще не использованные резервы. Многие руководители партийных и: советских организаций не находят времени заняться развитием рыбоводства в колхозах и совхозах, между тем В. И. Ленин в труднейшие годы становления Советской власти обращал внимание на развитие рыбоводства.

Письмо В. И. Ленина Н. И. Горбунову

В. И. Ленин 8 июня 1921 г. писал управляющему делами СНК: "Получено сообщение, что крестьяне возмущаются бесхозяйственностью в совхозе "Горки" под Москвой. Было, де, богатое и устроенное имение, а теперь падает все дело. Пропадает пруд, где было разведение рыбы, а теперь он "уходит". Надо постараться найти в Москве толкового человека по рыборазведению и устройству прудов, послать его на место; дать задание совхозу "Горки": обязательно привлечь окрестных крестьян, дать им долю выгоды, и долю побольше, от рыбоводства, но не дать упасть хозяйству, а поднять его.

С коммунистическим приветом Ленин^*

^*(Ленинский сборник, том XXXV, ОГИЗ, 1945, стр. 260.)

Во многих областях, краях и республиках СССР можно создать высокопродуктивное прудовое рыбоводство. В Молдавии уже много создано полноводных прудов. Фалештский, Мендыкский, Глодянские рыбхозы выращивают по 7 - 15 центнеров рыбы с гектара пруда. Длинное теплое лето позволяет выращивать здесь товарного карпа за одно лето вместо двух. Такие же возможности имеются во всех южных областях, краях и республиках страны.

Замечательных успехов в повышении рыбопродуктивности прудов добился коллектив полносистемного прудового рыбоводного хозяйства "Нива" Семилукского района (у села Нижняя Ведуга) Воронежской области. Рыбхоз построен на речке Гнилуша. Здесь имеются пруды всех категорий: нерестовые, выростные, зимовальные и нагульные. Здесь в последние годы выращивается по 15 - 20 и даже по 23 центнера рыбы с гектара водной площади.

Рыбхозы "Гжелка", "Ленинский" Московской области ежегодно выращивают по 10 - 15 и более центнеров рыбы с гектара пруда.

Культурное прудовое рыбоводство организовано во многих колхозах и совхозах Ленинградской, Свердловской областей. Оно начинает развиваться и в Сибири.

Многие так называемые неудобные заболоченные земли можно превратить в культурные рыбоводные пруды и водоемы.

СССР в перспективе может иметь до 5 миллионов гектаров прудов и приспособленных для рыбоводства торфяных карьеров, пойменных озер. При условии организации на них культурного рыбоводства можно получить 20 - 25 миллионов центнеров рыбы в год.

Пруды колхоза имени Ленина Московской области

Для выполнения этих грандиозных задач надо подумать о подготовке рыбоводов с высшим и средним образованием, а также о подготовке массовых кадров.

Раньше так было: если рыбовод, то обязательно старик. Считалось, что прудовое рыбоводство, как, скажем, пчеловодство, стариковская специальность: тихая, спокойная. Теперь представление о рыбоводстве меняется, масштабы его развития велики. И молодежь может применить свою энергию и знания на просторах "голубой целины"!

Миллионы советских людей, истинно любящих родную природу, не жалеют сил и знаний, чтобы ее богатства приумножать. Богатства родной природы неисчислимы. Земля наша поразительно богата и изумительно красива.

Теперь во многих колхозах и совхозах зеркальные воды плещутся среди дубовых рощ, цветущих садов и кустарников винограда. Все это украшает советскую землю. Города, села и целые районы могли бы организовать соревнование за красоту родных мест. Все, что окружает человека, - вся природа должна быть красивой. А жить людям при коммунизме надо на красивой земле.

Украшают землю, делают ее вечно живой березовые и дубовые рощи, сады и виноградники, тучные нивы, большие и малые реки, ручейки, чуть приметные родники, голубые пруды.

В неоглядной степи зной иссушает землю, в балках часто растет только колючий бурьян. А ведь многие балки можно обводнить, создав в них пруды. И уже много ничем не примечательных балок с пологими склонами, густо заросшими чертополохом и полынью, превращено в пруды. Славится дарами щедрая земля степи, превратившейся в богатейшую базу производства разнообразной сельскохозяйственной продукции. Край с разнообразными географическими и климатическими условиями имеет большие возможности для увеличения производства не только зерна, мяса, молока, но и рыбы в прудах и водоемах. Многие места пробудились и ожили. На юге страны уже создали много прудов и водохранилищ для сбора десятков миллионов кубометров паводковых и ливневых потоков.

В чем ценность степных водоемов? А в том, что они в сочетании с лесными полосами защищают близлежащие поля от иссушающих суховеев.

В Узбекистане говорят: идет вода - идет счастье. Издавна считалось: привести воду - совершить подвиг. "Вода дороже золота", - говорит среднеазиатская пословица. Где вода, там и жизнь; в степи она - основной источник жизни.

Количество выпадающих атмосферных осадков огромно. В среднем за год выпадает столько дождя и снега, что эта вода (если бы она падала на ровную площадь, не просачивалась вглубь и не стекала в реки и моря) могла бы покрыть земную поверхность слоем в 743 миллиметра. Однако огромное количество воды стекает в реки и моря и испаряется.

Вешние и ливневые воды, стекая по склонам обезлесенных балок, образуют новые овраги, а ложе балок превращается в непригодные для эксплуатации земельные угодья. Между тем все эти балки можно с успехом использовать для строительства прудов и тем самым предотвратить образование новых оврагов.

Использование атмосферных осадков для устройства прудов - большое государственное, общенародное дело. Приоритет в использовании прудов и водоемов, как средства регулирования местного стока, принадлежит ученым и практикам нашей Родины.

Изучение вопросов, связанных с поверхностным стоком воды, начал в прошлом столетии выдающийся русский ученый В. В. Докучаев, который научно обосновал принципы использования местного стока для нужд сельского хозяйства путем устройства прудов, водоемов и водохранилищ, а также использования подземных вод.

Многолетним опытом доказано, что густая сеть больших и малых прудов и водоемов совместно с лесными полосами способствуют увлажнению воздуха. Лесные полосы и лесонасаждения на склонах балок способствуют проникновению талых вод в землю, и эти подземные воды питают водоемы и пруды, делая их более полноводными.

Великий русский ученый Д. И. Менделеев придавал огромное значение степному лесоразведению. Защиту от губительного воздействия ветров он сопоставлял с задачей обороны страны. "Работа в этом направлении настолько важна для будущего России, что считаю ее однозначащей с защитой государства, а потому полагаю, что было бы возможно принять особо сильные меры для этой цели^*.

^*(Д. И. Менделеев. Соч., т. XIX, стр. 467.)

Поэтому строительство прудов в балках оврагов и одновременное облесение их играют огромную роль как факторы изменения микроклимата в районах создания лесов и водоемов.

В целях максимального использования местного стока необходимо создавать такую систему прудов и водоемов, которая задерживала бы главную массу воды, стекающую с водосборной площади.

Коренное изменение природы путем лесонасаждения и устройства прудов можно проследить на опыте Велико-Анадольского массива (Донецкая область) и Каменной Степи (Воронежская область). Эти оазисы, созданные Докучаевым, являются "магазинами влаги" в степи.

По инициативе В. В. Докучаева, наряду с лесопосадками, которые к настоящему времени развились в могучий Велико-Анадольский лес, был построен в балке на атмосферных водах пруд площадью 12,5 гектара, а затем был создан и другой пруд.

Среди лесного оазиса в необъятной степи пруды эти прекрасно сохранились до настоящего времени. Уровень воды в них повышается из года в год. Больше того, в прилегающих к лесу балках появилась вода. Появились и ручьи - зачатки рек, ранее не существовавших в тех местах. Это подтверждает правдивость народной пословицы: "Где лес, там вода".

Такие степные оазисы имеют неоценимое значение как защитно-климатический и водоохранный фактор. Лес смягчает климат, охраняет водные источники. Лес и водоемы способствуют повышению плодородия окружающих земель.

Многолетним трудом русских ученых в суровых условиях Каменной Степи по инициативе В. В. Докучаева были созданы лесные полосы, цепь прудов и водоемов, освоены травопольные севообороты. В Каменной Степи под защитой лесных насаждений прекратилась эрозия почвы. Системой прудов поддерживается уровень грунтовых и почвенных вод, обеспечивается сбор вод местного стока для орошения сельскохозяйственных культур.

Большое значение прудам придавал также другой выдающийся русский ученый П. А. Костычев, который говорил, что во многих местностях черноземной полосы, отличающихся безводьем, пруды представляют единственный источник для удовлетворения потребностей населения в воде.

При комплексном сочетании строительства прудов и водоемов с другими мероприятиями, в первую очередь с лесонасаждением, посадкой садов и рощ, можно добиться того, что воды поверхностного стока будут полностью использованы человеком.

В степи рек мало, а многие степные речки пересыхают почти каждое лето, поэтому некоторые из них носят наименования "сухих" речек. Например "Сухая Чигла", "Сухая Липянка", "Сухой Торец".

Пруды - источник воды для орошения поливных земель.

Возьмем для примера Днепропетровскую область. Для целей орошения колхозы этой области построили большие межколхозные водоемы в Криничанском районе, названный Сурским морем, с площадью водного зеркала 304 гектара, в Ново-Покровском районе на реке Грушевке площадью 106 гектаров, на реке Камышеватой Суре площадью 283 гектара и ряд других.

Остановимся на состоянии прудового хозяйства южных районов УССР в связи со строительством водохранилищ и оросительных каналов.

Водоснабжение подавляющего большинства прудов на юге Украины осуществляется за счет атмосферных, главным образом талых вод. В Днепропетровской и Запорожской областях только некоторые пруды имеют родниковое питание; все же остальные (больше 98 процентов) питаются за счет атмосферных вод. Пруды Николаевской области питаются исключительно за счет атмосферных вод.

Основное назначение прудов в южных областях Украины - орошение и удовлетворение других многообразных нужд колхозов. Попутно с этим пруды используются и для рыборазведения. Полносистемных рыбоводных хозяйств здесь мало. Имеются отдельные пруды, в которых выращивается товарная рыба, а также одновременно с ней и посадочный материал.

Наибольшим недостатком с точки зрения прудового рыбного хозяйства является то обстоятельство, что все проектируемые пруды и водоемы неспускные.

С целью максимального учета интересов прудового рыбного хозяйства в южных областях Украины надо предусмотреть постройку прудов и восстановление старых во всех, без исключения, балках. В случае, если рельеф местности не позволит использовать самотечный способ подачи воды, необходимо предусмотреть установку насосных установок для подачи воды в пруды из оросительных каналов.

В зоне главных отводных и оросительных каналов нужно создать ряд дополнительных подводящих каналов, по которым вода могла бы поступать в существующие пруды, построить в зоне этих небольших отводных каналов ряд дополнительных прудов и водоемов.

В каналах с успехом можно выращивать сазана, культурного карпа, гибридов карпо-сазана и карпо-карася. Как известно, уровень воды в оросительных каналах и арыках во время поливов меняется. Во время пуска воды рыба устремляется против течения. Чтобы сохранить рыбу в каналах зимой, надо предусмотреть устройство углубленных мест.

Проектируя строительство прудов и водоемов, необходимо предусмотреть полную ежегодную спускаемость небольших водоемов и периодическую спускаемость больших водоемов с целью проведения на них интенсификационных мероприятий. Для этого необходимо строительство больших водоемов предусматривать по два-три водоема в группе, что дает возможность поочередно выводить их из эксплуатации.

Очень важно предусмотреть мелиорацию, планировку ложа новых прудов и очистку от ила старых. Исключительно важным мероприятием является расширение сети рыбопитомников.

Надо добиться полной спускаемости всех существующих прудов, которые вошли в зону влияния водохранилищ и каналов.

Для предохранения водоемов, расположенных в одной балке в ступенчатом порядке, от разрушения наводнениями необходимо предусмотреть строительство отводных канав вдоль всей системы прудов.

Нельзя распахивать склоны балок и оврагов вблизи прудов и водоемов, так как с вешними водами вспаханный слой земли попадает в водоем. В таком случае за несколько лет водоем будет заилен.

Прудовое рыбоводство - очень доходная отрасль сельского хозяйства. Например, колхоз имени Щорса Ульяновского района Кировоградской области в 1963 году с прудов площадью 31 гектар вырастил 62 центнера товарной рыбы и 67 центнеров годовиков карпа. Общий денежный доход от рыбы составил 15 260 рублей, а затраты на рыбу составили всего 4170 рублей. Следовательно, колхоз получил от рыбоводства 11 090 рублей чистого дохода, или 357 рублей с одного гектара пруда.

Южные районы Украины характеризуются продолжительным вегетационным периодом, и при хорошем уходе из мальков здесь можно вырастить товарного карпа весом по 600 - 800 граммов за одно лето (однолетняя культура). Мальков же карпа можно получать для этой цели в неограниченном количестве. Ведь одна самка карпа дает до миллиона и больше икринок.

Можно не только с успехом применять однолетнюю культуру, но и добиться получения двух уловов рыбы за один сезон. Для этого в пруды ранней весной отсаживают для совместного выращивания крупных и мелких годовиков карпа или годовиков и двухгодовиков. В июле - августе крупную рыбу отлавливают крупно- ячейным неводом, а мелкую оставляют расти в пруду до осени. Таким образом, можно получать товарную рыбу в середине лета, когда потребность в ней особенно велика. Следовательно, в южных районах страны можно собирать два "урожая" за лето с одной и той же площади пруда.