08.11.2012

Растет на Хоккайдо... сахалинский таймень

Профессиональный обмен с зарубежными соседями дает много полезных знаний и ориентиров в работе.

По соглашению, которое заключено правительством Сахалинской области и губернаторством Хоккайдо, раз в четыре года специалисты рыбной отрасли отправляются на стажировки друг к другу. Нынешней осенью с тем, как организована и действует система искусственного разведения водных биоресурсов, как управляется их промысел и переработка, знакомился ведущий советник областного агентства по рыболовству Дмитрий Багинский. Его мы и попросили рассказать об увиденном на соседнем острове...

Окно в реку

В хоккайдском городе Читосэ действует целый музей, посвященный одному-единственному герою – лососю. Красочные экспозиции в его залах дополнены большими аквариумами, с помощью которых посетители знакомятся с повадками живой кеты, симы и некоторых других видов красной рыбы.

Однако больше всего специалиста с Сахалина поразило оборудованное в нижней части музея огромное окно. Оно выходило прямо... в нерестовую реку! Здесь можно было наблюдать сквозь стекло, как над самым дном движутся по течению величавые лососи. Поднявшись же наверх, экскурсанты наблюдали поверхность реки, плотно усеянную спинами и плавниками рыбы, которая устремлялась к вращающемуся поблизости «водяному колесу». Это необычное устройство зачерпывало лосося в свои отделения и переправляло его в садки расположенного рядом рыбоводного завода.

– Представьте себе, что и в Южно-Сахалинске, например, на реке Рогатке, построили такой музей – как бы это было интересно всем, и в первую очередь городским детям, которые никогда не видели рыбу в естественной для нее среде обитания, – поделился впечатлениями Д. Багинский. – Кстати, возле музея в Читосэ укрепили объявление, что лосося ловить нельзя. Я, правда, не заметил поблизости ни одного полицейского, однако и на рыбу никто не покушается, хотя в реке ее было столько, что хоть руками черпай...

В целом же на соседнем японском острове, как рассказал Дмитрий Владимирович, действует более 200 заводов по искусственному разведению лососей. Для сравнения отметим: в Сахалинской области таких предприятий – государственных и частных – насчитывается пока лишь 38.

Однако дело совсем не в том, что у нас их меньше, чем на Хоккайдо. Система по искусственному разведению лососевых на Сахалине и Курилах, как говорится, не стоит на месте, и, в частности, в разрабатываемой сейчас долгосрочной целевой программе «Развитие прибрежного рыболовства и береговой инфраструктуры на 2013–2018 годы» предусматривается строительство очередных предприятий этой отрасли.

Отличия японского рыбоводства от нашего заключаются не столько в количестве заводов, сколько в природных, законодательных, организационных факторах и даже в совершенно иных традициях и кулинарных предпочтениях населения Страны восходящего солнца.

В чем же эти отличия? По свидетельству хоккайдских коллег Д. Багинского, горбуша там традиционно числилась «непищевой» рыбой и шла, в лучшем случае, на изготовление удобрений. Из-за этого скопления горбуши, заходившей в местные реки, истребили еще в прошлом веке.

Ситуация остается прежней и сегодня – хотя японские промысловики вылавливают некоторое количество горбуши в море, уходит она большей частью на китайский рынок, а в магазинах Хоккайдо ни этой рыбы, ни ее икры попросту не найти. Что же касается искусственного разведения горбуши, то оно здесь и впрямь незначительно – мальков этого вида лососевых тамошние рыбоводы выпускают ежегодно не более 130 млн штук.

Главным объектом искусственного разведения у наших ближайших зарубежных соседей стала кета. По сведениям, предоставленным Д. Багинскому в управлении рыболовства губернаторства Хоккайдо, этот вид лососевых начали разводить там еще в 1887 году. Сегодня же местные предприятия ежегодно выпускают 1 млрд мальков в 130 хоккайдских рек и озер.

И, кстати заметить, поскольку разведение кеты стабильно дает хорошие результаты, у соседей начались те же процессы, что и у нас, – государство постепенно стало передавать такие заводы частным предпринимателям. Но при этом за выращенного малька заводы получают деньги не только из бюджета. По итогам промыслового года определенную сумму перечисляют им и рыболовецкие кооперативы, которые вылавливают лососевых.

Причем, хотя такое правило установлено не законом, а отдельным соглашением между рыбоводами, промысловиками и губернаторством, исполняется оно неукоснительно. Ну а тот, кто не внес положенную плату, попросту не получит весной лицензию на промышленный лов лососевых.

Кстати, самой ценной среди лососевых у японцев считается нерка, которая нерестится на российском Дальнем Востоке, и в частности на Камчатке. Ее на Хоккайдо не разводят по одной простой причине – там слишком тепло для этого вида лососевых.

Однако и здесь японцы нашли выход из ситуации: в соответствии с межправительственным соглашением по рыболовству уже на протяжении не одного десятилетия их суда ведут дрифтерный промысел нерки возле Северных Курил и Камчатки. Рядом с ними работают и наши промысловики, которые значительную часть этой рыбы также поставляют в Страну восходящего солнца.

«Сайбай гёгё» – это ого-го-го!

Искусственное разведение лососевых – лишь одно из направлений работы целой отрасли, которая называется пастбищной аквакультурой, или по-японски – «сайбай гёгё». О ее роли в рыбохозяйственном комплексе Хоккайдо красноречиво говорит статистика: «сайбай гёгё» дает до 68% общего улова, причем здесь добывают наиболее ценные виды биоресурсов, которые составляют 64% стоимости все того же общего улова.

Помимо лососевых, на Хоккайдо успешно разводят ложного палтуса и морского гребешка, раковину галиотис и устрицу, морского ежа и трепанга, морскую капусту и т. д. И по каждому виду водных биоресурсов достигнуты впечатляющие результаты.

Например, в 60-е годы прошлого века местные предприятия освоили новую технологию разведения морской капусты, вдвое сократившую время ее выращивания до товарного вида. В итоге сегодня они дают до четверти всего объема производимой на этом острове морской капусты – продукта у японцев очень популярного.

Не хуже идут дела и в хозяйствах городов Хаборо и Сетана, где разводят ложного палтуса. Здесь ежегодно выпускают до 2,2 млн штук молоди, которая со временем «превращается» почти в 800 тонн рыбы, вылавливаемой как рыбопромышленниками, так и рыбаками-любителями.

А в 80-х годах местные хозяйства аквакультуры освоили новую технику производства посадочного материала для разведения морского ежа. Теперь они выдают до 60 млн штук молоди, что позволило достичь улова стоимостью 3,8 млрд японских иен.

– Можно привести и другие примеры успешного развития аквакультуры на Хоккайдо, – заметил Дмитрий Владимирович. – Но главная причина их достижений – не в технологиях. Ведь и на наших рыбоводных заводах используются практически те же приемы искусственного выращивания лососевых, есть на Сахалине и успешный опыт разведения гребешка и трепанга. Самое важное: в Японии еще в 1949 году был принят закон о рыболовстве, согласно которому хозяйства аквакультуры получили право вести промысел выращенной ими же продукции. А у нас законопроект «Об аквакультуре» с аналогичной нормой пока лишь рассматривается в Госдуме РФ, поэтому сегодня те же рыбоводы не имеют никаких прав на выращенного ими и вернувшегося в наши реки лосося, ведь он является федеральной собственностью...

Поучительным можно назвать и опыт хоккайдского отделения одного из японских научно-исследовательских институтов, занятых исследованиями в рыборазведении. Здесь ведут эксперименты сразу над несколькими видами лососевых, выращивая их в садках, оборудованных с океанской стороны побережья Хоккайдо. Ученые гордятся тем, что вывели новую разновидность симы, которая значительно крупнее дикой и превосходит прародительницу по вкусовым качествам.

Сотрудники этого НИИ рассказали Д. Багинскому, что здесь же занимаются и экспериментальным разведением сахалинского тайменя. То есть той самой рыбы, которая, как уже отмечалось на заседаниях Экологического совета области, занесена у нас в Красную книгу редких и исчезающих видов, нуждается в охране и дополнительных научных исследованиях.

Завет сторонника кооперации

«Кооперация – огромнейшее культурное наследство, которым нужно дорожить и пользоваться» – это знаменитое в свое время выражение В. И. Ленина прямо-таки просится для иллюстрации еще одного отличия рыбохозяйственного комплекса наших ближайших зарубежных соседей.

Японцев, понятно, не заподозришь в стремлении следовать заветам вождя мирового пролетариата. Тем не менее ключевой единицей рыбной отрасли у них являются именно кооперативы. Их не только много, но они еще и занимаются каждый лишь своим видом деятельности: один – исключительно траловым промыслом, другой – переработкой рыбы и морепродуктов, третий – кредитованием рыбаков и хранением их сбережений, четвертый – искусственным выращиванием водных биоресурсов и т. д.

Вдобавок именно кооперативы решают споры, возникающие между входящими в них предприятиями и предпринимателями, не прибегая при этом к помощи государственных органов или судебной системы. Более того, взаимоотношения рыбацких кооперативов с государством отрегулированы в Японии отдельным общенациональным законом.

Побывав на северном побережье Хоккайдо, сахалинский специалист убедился, насколько уверенно чувствуют себя здесь кооперативы. Скажем, те из них, кто занимается разведением гребешка, получили в пользование участки побережья и акватории, протянувшиеся на многие десятки миль.

Масштабы для наших рыбопромышленников совершенно непредставимые. А хоккайдские кооперативы успешно работают на этих огромных участках, выделив несколько зон, в которых молодь гребешка высаживают, выращивают и добывают.

Более того, именно сами кооператоры, а не государство или местные органы власти решают затем, сколько и когда выловить своего гребешка. Это право закрепил за ними уже упомянутый японский закон. Кстати, с ним связано еще одно отмеченное Д. Багинским отличие: если даже случится так, что сильным штормом часть хоккайдского гребешка выбросит на берег, то право собрать подобный урожай имеет только вырастивший его кооператив.

А одно из самых ярких впечатлений о том, как работают японские кооператоры, наш специалист получил при знакомстве с предприятием в городе Отару. Здесь он побывал на производстве кулинарии и фарша сурими.

Через стеклянную стену посетители могут увидеть, как молодые мастера буквально жонглируют круглыми комочками фарша, формируя из них котлеты, фрикадельки и прочие полуфабрикаты. А качество этих изделий предлагают проверить в примыкающем к цеху небольшом кафетерии, где местные повара на твоих глазах превращают полуфабрикат в готовое блюдо.

Причем тут же лишний раз пришлось убедиться в правоте пословицы: о вкусах не спорят. Ведь местные покупатели старались заказать себе в первую очередь деликатесы из бельдюги и стихея – то есть тех рыб, которые у нас занесены в категорию малоценных видов.

Человек с правом на удочку

В Японии, как убедился сахалинский специалист, практически все водные биоресурсы кому-то принадлежат. Поэтому, как у нас, просто выйти на речку с удочкой и попытаться порыбачить – в Стране восходящего солнца не получится. Можно оказаться в очень неприятной ситуации, которая грозит не только штрафом.

Тем не менее и у наших соседей есть спортивно-любительское рыболовство. Например, на Хоккайдо для такого промысла кеты выделено три реки. Лицензию же на любительскую добычу требуется купить заранее, причем она нескольких видов – для лова в течение дня, недели или всего сезона нерестового хода. И за каждую желающему таким образом отдохнуть на природе придется выложить довольно чувствительную сумму.

Вдобавок каждый сухопутный рыбак-любитель обязан принять участие и в научных исследованиях по кете. Поймав даже одну рыбу, ее обладатель все равно должен будет кету взвесить, измерить и взять образец чешуи, затем занести все полученные данные в лицензию и передать их в местный НИИ, занимающийся изучением лососевых видов рыб.

От подобных хлопот освобождены лишь рыболовы-любители, выходящие на лов кеты в море. Но и у них есть свои ограничения – в Японии запрещено использовать сети при морском любительском промысле лососевых.

Кому много дано – с того и спросят

– У нас исторически и в силу своей экономической, правовой, природной специфики совсем по-иному, чем в Японии, выстроены управление рыболовством, охрана и использование водных биоресурсов, – отметил В. Багинский. – Например, в российском рыболовстве основная единица – это предприятие или частный предприниматель. Они напрямую вступают в определенные взаимоотношения с государством, чтобы получить ресурсы в виде квот или разрешенных к вылову объемов рыбы и морепродуктов. Проще говоря, наш рыбак может купить квоты на аукционе или, например, выиграть конкурс на рыбопромысловый участок, где будет добывать лососевых. Для этого ему совсем не требуется входить в какой-то кооператив. Добавлю, что такие конкурсы и аукционы проводят соответствующие подразделения Росрыболовства. А в Японии, наоборот, многие властные полномочия из Токио, где, конечно же, есть соответствующее министерство, переданы в регионы. И поэтому, скажем, губернатор Хоккайдо обладает правом определять, какие именно виды водных биоресурсов в прибрежной зоне, когда, где и в каком объеме станут ловить местные рыбаки, он же по ряду причин может остановить промысел, ограничить численность судов, зарегистрировать рыболовное судно в специальном реестре и т. д.

Добавим к сказанному специалистом: получив полномочия, региональные органы власти Японии взвалили на себя и большой объем работы. Об этом можно судить по красноречивому факту: в управлении рыбного хозяйства губернаторства занято... 505 человек! И перечень поставленных перед ними задач, насколько удалось узнать в ходе стажировки Д. Багинскому, – действительно очень объемен.

Например, группа инспекторов губернаторства для контроля и проведения расследований правонарушений в рыболовстве имеет свой флот из четырех судов разного типа. Не менее напряженный трудовой график и у группы специалистов, в чье ведение переданы вопросы, касающиеся лососевых. Они готовят планы развития системы искусственного разведения красной рыбы, следят за тем, какое количество икры и каких именно видов лососевых закладывается в местных заводах на инкубацию, также управляют спортивно-любительским рыболовством и прочим.

Как видим, двухнедельная стажировка сахалинского специалиста на Хоккайдо прошла не зря – он многое узнал и теперь при переговорах с японскими рыбопромышленниками наверняка будет учитывать специфику их деятельности.

На вопрос же, что из опыта, накопленного в соседней стране, имеет смысл перенимать, Д. Багинский ответил: «На мой взгляд, заслуживает внимания многое. Например, сахалинские рыбообработчики могли бы поучиться тому, как налажено производство продукции с высокой добавленной стоимостью, ее реклама и продажа в тамошних кооперативах. Наверное, нам пригодились бы и какие-то технологические приемы выращивания трепанга. Думаю, что немало полезного способны дать и более интенсивные контакты сахалинской рыбохозяйственной науки с хоккайдскими учеными. В общем, возможности для расширения сотрудничества есть, а увидеть их – это тоже одна из целей обмена специалистами, который продолжится между нашими регионами и в ближайшие годы...»

Сергей Сактаганов

Источники:

1. sakhvesti.ru