Что такое широкомасштабный промысел? (Канд. геогр. наук Студенецкая Л.С., Институт экономики Мирового океана ДВО АН СССР) (УДК 639.22/.28)

Отношение к биологическим ресурсам Антарктики претерпело коренное изменение в конце 70-х годов. Причиной этому послужило установление прибрежными странами 200-мильных исключительных зон и ограничение традиционной свободы рыболовства. Только антарктические воды остались к этому времени вне национальной юрисдикции. Обоснование перспектив промысла в этом регионе связано с адекватным представлением об антарктической экосистеме. В зарубежной литературе антарктическая экосистема рассматривается как единое целое, основанное на одном ключевом элементе - криле (это иногда некритически переносится и в отечественные публикации). В связи с интенсификацией освоения биоресурсов возникает вопрос о возможном влиянии промышленной добычи криля на экосистему Антарктики. Высказываются опасения, что даже его незначительный перелов повлечет за собой экологическую катастрофу; на этом основании часто предлагается запрещение добычи криля в регионе и создание экологического заповедника.

Обсуждение проблемы допустимого изъятия продолжается уже давно. В этом смысле статья Н. И. Кашкина "О последствиях широкомасштабного промысла мезопелагических рыб и антарктического криля" ничего нового по сравнению с уже известными доводами "за" и "против" не привносит. Отрицая возможность промышленной "широкомасштабной" добычи криля, автор считает саму концепцию ведения рационального промысла его неправомерной. На его взгляд, сущность нового экологического подхода к эксплуатации биоресурсов Антарктики должна заключаться в полном отказе от промышленной добычи криля, этого "малоценного" (Н. И. Кашкин) продукта. За отдельными исключениями спорить с доводами статьи не имеет особого смысла. К ним относятся выходящие за рамки приведенных в ней доказательств эмоциональные оценки ("естественный хватательный рефлекс рыбохозяйственных сфер", "угроза погрома экосистемы" и др.). Бесполезно спорить с эмоциями. Гораздо более важно рассмотреть некоторые существенные проблемы, поднятые этой публикацией.

Со ссылкой на BIOMASS продукция криля оценивается здесь "всего" в 100- 500 млн т в год. Уже в этой оценке заключен большой разброс, при сдвиге оценки вправо уместно будет считать, что существует достаточно большая величина возможного улова, сопоставимая с величиной мирового вылова. Нижний предел (100 млн т) буквально в соседних строчках повышен до 165 млн т, причем "не исключено занижение этого значения" (Н. И. Кашкин). Имеется в виду оценка выедания криля всеми хищниками. За счет чего покрывается разница между 100 и 165 млн т? Можно предположить, что либо нижний предел значительно выше 100, либо у "популяции криля имеется резервная "мощность" в 65 млн т! Склоняясь к последнему, логично посчитать, что популяции криля не так уж и хрупки. Еще больше основания считать, что и нижний предел значительно выше. По всей видимости, он должен быть не меньше, чем объем выедания криля всеми видами хищников (т. е. не ниже 165 млн т), плюс необходимое пополнение основной "воспроизводящей" части популяции (навскидку не менее 50 млн т), плюс возможные объемы гибнущих от нередких в Антарктике экстремальных гидрометеорологических условий особей (оценочно еще не менее 30 млн т).

Кстати, изменение гидрометеорологических условий может приводить к выносу части крилевой популяции за пределы антарктической конвергенции, именно в этом случае вынесенная часть становится "свободным" пищевым ресурсом, трофическим тупиком, поскольку возврата в антарктическую экосистему для нее нет. Надо полагать, эти соображения должны быть общеизвестны из работ начала 60-х годов советского исследователя Антарктики В. Н. Беклемишева.

Суммарно оцененный таким образом нижний предел приближается к 250 млн т, из которых промысел может изымать не менее 10 %. В настоящее время мировая добыча криля достигает чуть более 0,5 млн т: такие незначительные показатели вообще нельзя считать развитым промыслом. Допустимый же улов в абсолютных цифрах достигает такой величины, которая может рассматриваться в качестве предельной даже для сверхразвитого мирового промысла, несмотря на то что многие государства, привлеченные крупными запасами и реальной возможностью использования криля для пищевых и технических целей, стали включаться в добычу криля. Против каких же еще масштабов возражает уважаемый автор, если даже многократное увеличение вылова криля в обозримом будущем едва ли достигнет 2-3 млн т?

Здесь можно было бы поставить точку в рассуждениях, но хочется сказать несколько слов о том, насколько природа разумнее, чем любые доводы некоторых экологов-алармистов.

В первую очередь это относится к структуре популяций криля, представляющих собой отнюдь не единое и однородное стадо, пасущееся на просторах от ледяного материка до антарктической конвергенции и имеющее однородную возрастную структуру и одинаковый жизненный цикл. На самом деле здесь велико всяческое разнообразие. В связи с этим уместно отметить, что до сих пор не прекращаются споры биологов о длительности жизни криля - 2, 4 и 7 лет. Можно, по-видимому, предположить, что возможно и то, и другое, и третье - в зависимости от условий и местообитания особей криля. Но к делу.

Недавние исследования советских биологов позволили сделать вывод о том, что экосистема Антарктики не едина, что различия природных факторов в пределах антарктической акватории обусловливают формирование и существование достаточно самостоятельных экологических комплексов, причем криль является ключевым звеном лишь в одном из них, расположенном в южной высокоширотной части акватории.

Концентрации криля сосредоточены вблизи суши, чему способствуют циклонические течения приматериковых морей, и располагаются они узким поясом вокруг Антарктиды. Наличие зон обилия криля в более низких широтах (к северу) вызывается проникновением водных масс с юга, выносящих криль в эти акватории. Практически в каждом антарктическом море существует своя самостоятельная субпопуляция. Кроме того, выделяются также локальные комплексы в водах приостровных и материкового шельфов, различия которых вызваны циркумантарктической зональностью.

Существованием независимых друг от друга крилевых субпопуляций природа позаботилась о предотвращении необратимой гибели этих животных. Наличие самостоятельных экологических комплексов позволяет дифференцировать промышленную эксплуатацию на основе оценки биомассы, численности и состояния запасов каждого отдельного комплекса. "Выбросы" криля могут облавливаться безбоязненно, поскольку здесь они вынесены за пределы своего биотопа и становятся свободным ресурсом без всяких кавычек.

Далее, проблему подрыва запасов верхнего и нижнего трофических уровней нельзя объединять, это неправомерно. Подрыв нижних трофических уровней связан с подрывом среды их обитания в отличие от верхних трофических уровней, в частности мезопелагических рыб. Но это тема для отдельной дискуссии. К данному вопросу все это относится постольку, поскольку промысел криля не затрагивает природных основ его существования.

И, наконец, последнее соображение. Колебания условий существования криля настолько значительны из-за суровости природы Антарктики, что малая приспособляемость крилевых популяций к этим условиям уже давно бы могла привести к его гибели. То, что этого до сих пор не произошло, должно свидетельствовать о его отличной приспособляемости. Задачи рыбохозяйственной науки в данном случае - выявить величины и районы возможного изъятия, не влияющие на действие механизма приспособляемости. В частности, это обнаружение районов "выноса" криля, где его крупные массы пересекают границу антарктической конвергенции и могут практически полностью облавливаться промысловыми флотилиями.

В заключение хочется еще раз отметить, что опасность подрыва экологической системы южнополярных вод представляется сильно преувеличенной, поскольку ее устойчивость обеспечивается субпопуляционной структурой и высокой воспроизводительной способностью криля, а современный уровень изученности региона, постоянно пополняющийся научный материал об особенностях распределения криля по акватории, его биологии позволят обеспечить ведение промышленной добычи криля с рациональных позиций.